Страсть к дорогам по наследству
Более семи десятков лет взгляд на историю был лишь “красным”,
зависимым от коммунистической идеологии. Маятник сейчас качнулся в
другую сторону. Наверное, в том времени заложены причины и многих наших
сегодняшних проблем и бед. А кастрированная идеологией история ведет к
беспамятству. Слава богу, это мы уже поняли. И грех в трагическом для
Ижевска и Воткинска месяце ноябре не вспомнить тех, кто не поступился
своей совестью и ушёл, чтобы продолжать борьбу за привычный уклад жизни.
А правых в гражданской войне не бывает.
От Камы до Тихого океана
Меня всегда поражало советское определение гражданской войны как “борьбы
за государственную власть между классами”. С этой точки зрения особенно
страшными для большевиков были восстания рабочих и крестьян против
новой, рабоче-крестьянской власти. И, конечно, одно из уникальных, до
сих пор вызывающих изумление событий того времени - восстание рабочих
Ижевска и Воткинска в августе 1918 года.
Политическая жизнь на заводах, разумеется, кипела, но, на мой взгляд,
причины восстания вряд ли крылись только в этом,-политикой занимались в
основном приезжие, коих немало появилось в германскую войну, и наиболее
активные из местных, в основном интеллигенция. Преобладающими были
эсеровские настроения.
Большинство же рабочих, в том числе и тех, кто вернулся с фронта и
входил в “Союз фронтовиков”, жить мечтали по старинке. Современный
подросток современным языком определил бы причину восстания наших
дедов-прадедов одним словом: достали! Хватило несколько месяцев, чтобы
понять:новая власть не защищает рабочих и крестьян, а лишь прикрывается
ими.
Об Ижевско-Воткинском восстании написано уже немало и не только в
эмигрантских кругах, но и в трудах отечественных историков, местных
краеведов. Огромна территория, которую охватило это
антибольшевистскоевыступление, огромно количество втянутых в него людей.
Практически сто дней Ижевск и Воткинск в одиночестве сопротивлялись
Красной Армии, сводя с ума Ленина и Троцкого. Ноябрь 1918 года стал
поистине трагическим месяцем для восставших ижевцев и воткинцев.
Сопротивляться латышским, мадьярским и китайским частям (именно их в
основном кинули на подавление восстания) уже не было сил. И рабочие
предпочли уйти из родных мест, но не сложить оружие. Мемуаристы почти
единодушно называют цифру - 50 тысяч рабочих Ижевска и Воткинска и
членов их семей перед приближающейся Красной Армией по заранее
налаженному понтонному мосту ушли на левый берег Камы.
Это было начало исхода, великого крестного пути. В истории гражданской
войны ижевцы и воткинцы стали символом самопожертвования и величайшего
героизма. Долог был их путь от берегов Камы до Тихого океана, мало их
уцелело в жесточайших боях под Уфой, Челябинском, на Тоболе и Иртыше, на
Енисее и Байкале, в Приморье… Думали ли мы в детстве и юности, распевая
“По долинам и по взгорьям…”, что эта песня о последних боях ижевцев и
воткинцев с Красной Армией. “Боевые ночи Спасска, Волочаевские дни…” -
географические эти названия не отвлечённое понятие, земля этих городков
и станций обильно полита ижевской и воткинской кровью. Уже потом,
где-нибудь в Харбине или Сан-Франциско, в Австралии или на Филиппинах
уцелевшим всё возвращаться и возвращаться памятью к этим годам.
Немилосердное время
Трагизм выступления ижевцев и воткинцев подчеркивала изолированность
восстания, по сути,восставшие были сами по себе - ни с красными, ни с
белыми. Политическая трескотня эсеров и меньшевиков вносила сумятицу в
умы. Насмотревшись на ихинтриги и борьбу за власть в дни восстания,
осознав невозможность воевать на два фронта, ижевцы и воткинцы твердо
решили: “Пойдем за Колчаком!” Ко дню поражения восстания именно адмирал
стал Верховным правителем России.
Именно в это время добровольческие рабочие части героически показали
себя в составе Колчаковской армии, ничуть не уступая регулярным полкам и
дивизиям: воткинцы сражались под Осой и Красноуфимском, ижевцы - под
Уфой. О тех боях слагали песни уже тогда:
Кто не слыхал, как с врагами сражался
Ижевский полк под кровавой Уфой,
Как с гармонистом в атаку бросался
Ижевец - русский рабочий простой!
Страшны для врага были ижевцы, идущие в психическую атаку, непонятны
звуки гармошки перед боем и медсестра, недавняя ижевская гимназистка,
несмотря на пули пускавшаяся в пляс, чтобы поднять в атаку залёгшие
цепи… Красные люто ненавидели ижевцев и воткинцев, не зря же родилось
тогда выражение: “Когда закончится война, все разойдутся по домам, а
ижевцы и воткинцы - по гробам”.
Стойкости духа новоявленным колчаковцам добавило их недолгое возвращение
домой - изничтожая крамолу ибунтовское семя, большевики уничтожили
тысячи зачастую ни в чем не повинных людей. “Всего в эти дни было убито
не менее 5 тысяч человек в Воткинском заводе да не менее того в
Ижевске”, - вспоминал участник восстания С.Н. Лотков. По другим
источникам, цифры были и того больше.
Только не ужасайтесь зверствам одних красных, белые были не менее
жестоки. В гражданскую войну вообще не очень многие знали, что такое
милосердие. Не знали его и в Ижевской иВоткинскойдивизиях Колчака. На
какое-то время пути ижевцев и воткинцев разошлись, чтобы впоследствии,
уже в Сибири, снова слиться.
Командир дивизии
Вполне понятен ужас полковника В.М. Молчанова, узнавшего о своем
назначении на должность командира Ижевской дивизии. Уж очень она
отличалась от прочих колчаковских частей своими порядками и нравами: вне
боя командиров звали по имени-отчеству, а то и просто Ванькой или
Петькой, приказы любили пообсуждать… И вместе с тем царил в дивизии
неукротимый боевой дух.
Викторину Михайловичу Молчанову удалось завоевать уважение и
расположение ижевцев. Исподволь внедрял он в их сознание внутренний
порядок и дисциплину, обучал бойцов военной тактике, необходимой для
войны в незнакомой им местности. Уже в эмиграции бывший начальник штаба
Ижевской дивизии полковник А.Г. Ефимов вспоминал: “Особую систему
пришлось применить к привычкеобсуждать приказы. Этого новый командир не
выносил. Он обрушивался на непокорного таким потоком крепких слов, что
тот быстро бросался выполнять приказ. Однако часто с ворчанием: “Ну и
командир попался! Ты ему слово, а он десять!”
Полковник Молчанов возглавлял Ижевскую дивизию не только в дни побед
армии Колчака, но и во время отступления от Иртыша. Именно ижевцы с
тяжёлыми боями шли в арьергарде отступающей Белой армии, давая
возможность уйти другим частям и обозам с гражданским населением, именно
они пробивали дорогу в долгом и тяжелейшем Сибирском Ледяном походе
каппелевцев, первыми переходили по льду Байкал.
Не случайно уже при первой встрече с полковником Молчановым Верховный
правитель адмирал Колчак обнял его и поцеловал со словами: “Я читал ваши
приказы, следил по карте за вашим движением с большим волнением и
переживал всё, что пришлось вам пережить на деле… ”
Да и в самой фигуре адмирала Колчака ижевцы видели нечто привычное, от
прежней жизни. Это советские историки сделали из великого ученого и
полярного исследователя страшную фигуру палача, а ведь целью Колчака
было даже не восстановление монархии (увы!), а восстановлениедемократии.
Признаться честно, для того, чтобы навести порядок в России, Колчак был
слишком мягким и интеллигентным человеком.
Колчак и ижевцы
Ижевской дивизии Верховный правитель уделял немало внимания, вместе с
тем понимание сути происходящих в душе российского рабочего или
крестьянина перемен приходило не сразу. Вот лишь два отрывка из
воспоминаний разных людей.
Генерал барон А.П. Будберг: “При посещении ижевцев впервые видел
адмирала перед войсками; впечатления большого начальника он произвести
не может, говорить с солдатами он не умеет, стесняется, голос глухой,
неотчётливый, фразы слишком ученые, интеллигентные, плохо понятные даже
для современного офицерства. Говорил он на тему, что он такой же солдат,
как и все остальные, и что лично для себя он ничего не ищет, а старается
выполнить свой долг перед Россией. Он раздал много наград, произвел
десятки офицеров и солдат в следующие офицерские чины, привез целый
транспорт разных подарков, но сильного впечатления не произвел”.
Полковник А.Г. Ефимов: “22 августа дивизия стояла в районе села
Арлагульского, около 60 вёрст к востоку от города Кургана. В этотдень
прибыл в дивизию Верховный правитель адмирал Колчак и произвел смотр. С
ним пришло несколько грузовых автомобилей с подарками - папиросы,
консервы, варенье, какао и пр. После церемониального марша адмирал
Колчак собрал к себе поближе ижевцев и обратился к ним с речью.
Благодарил за славные ратные дела и самоотверженную службу Родине. Он
старался объяснить цель борьбы с большевиками, хотел что-то сказать о
положении рабочих, но смешался и смутился. Ижевцы постарались выручить
адмирала, послышались голоса: “Не надо говорить”, “Мы вам верим”, “С
вами пойдем до конца” и т.д.”
Верховный правитель был этой встречей с ижевцами очень растроган, а его
искренность и желание найти путь к солдатскому сердцу были понятны и
произвели больше впечатления, чем если бы он произнес блестящую речь
привыкшего говорить опытного оратора”.
В одно из посещений Ижевской дивизии 9 сентября 1919 года адмирал
Колчак, поблагодарив бойцов за бои на Иртыше, сообщил, что дивизия
награждается Георгиевским знаменем. Оно уже было заказано, но к приезду
адмирала к ижевцам ещё не было готово.
«Молюсь за тех и за других»
Они ещё не знали, что их ждет впереди. Пройдут годы. Изданы воспоминания
не только красных полководцев о тех событиях, но и мемуары белых
офицеров и генералов. В Иркутске установлен памятник адмиралу Колчаку,
но сохранили в городе и памятник Ленину. Георгиевское знамя Ижевской
дивизии ныне хранится в Иркутском областном краеведческом музее. Совсем
недавно автор этих строк держал его в своих руках и даже фотографировал,
за что огромная благодарность сотрудникам музея.
Гражданская война до сих пор аукается в наших сердцах ипамяти. Боль та
не проходит, ибо и с той, и с другой стороны воевали наши деды и
прадеды. Помолимся же об их душах, и, может быть, когда-то зачтутся им
подвиги и самопожертвование, а злодеяния простятся.
Газета
"Инфо-Панорама". Ижевск, Сергей Жилин
|
